Море---->

Еще не до конца оклемавшись от легкого стресса, когда меня снесло огромной волной, а вороной Дарк чуть меня не сожрал, я летела не совсем плавно, как ранее. Меня качало и бросало в разные стороны, но, зато, я не падала, хоть и неуверенно держалась в воздухе. А ранее, для меня небо, было чем-то родным, дорогим и ценным. Теперь мне было всё равно. Я просто летела, в поисках хорошего места для отдыха. Оставаться с Оверлордом не хотелось. Мало того, что он меня чуть не съел.
Погрузившись в мысли, я и не заметила, как поднялось солнце. Золотистые лучи отблескивали на белоснежной шкурке. Мотнув шеей, я поправила взлохмаченную гриву, пару раз хлестнув хвостом, дабы его, хоть немного разгладить, и уложила челку, мотнув головой. Присмотрев отличное место, я медленно начала снижаться. Ветер продувал перья, создавая странный звук. Мягко коснувшись ногами земли, я сложила крылья, для начала встряхнув их. Передо мной восстал старый ботанический сад. Ему было очень много лет и, если я не ошибаюсь, он был самым шикарным садом этих мест. Но, как бы там ни было, во мне загорелось желание зайти. Спокойно зайдя внутрь, я охнула. Всё было так красиво и прекрасно. Мраморные колоны, пол, растения, которые уж много лет росли без человеческой заботы, перерастая в густые, но прелестные заросли редких растений. Медленно шагая, я осматривалась. Еще никогда я не видела такого разнообразия цветов, кустарников и деревьев.
Резко в нос ударил странный запах. Он был мне не знаком, и я опасалась его. Кто его знает, чей это запах, хищника или Дарка. Но, если подумать, то Дарк и хищник - одно и тоже. Осмотрев окрестности, я не смогла найти владельца этого запаха. Сделав несколько неуверенных шагов, я, наконец, увидела его. Это был Дарк. Жеребец, высокий и сильный. Я не испугалась, когда увидела его, нет. Какое-то странное чувство посетило меня. Оно было мне не знакомо. Скорей всего - заинтересованность. Решив не приближаться слишком близко к Дарку, я остановилась.
Здравствуйте, - коротко поприветствовала я его. Мой голос был мягок и плавен, как раньше. В каждом слове читалась нежность. Но это не означало, что я - неженка. И никогда такой не была. Да, может, у меня и нет острого рога или опасных зубов, но я тоже могу за себя постоять. В конце концов, я не слабачка...

Жеребец повернулся ко мне лицом. Я бы ахнула, если бы не потеряла дар речи. Изумрудные глаза, сверкающие из-под длинной запутанной гривы, косматый хвост, запекшаяся кровь на морде, худощавое, но мощное тело. Я была поражена. Впервые я чувствовала восхищение над Дарком, существом, от которого невозможно добиться элементарного уважения. Но, не смотря на горький опыт общения с Дарками, я стояла на месте, сражена красотой жеребца. Меня удивил такой поворот событий, ведь я в своей жизни видела множество Дарков и все были как один.
- Что ты здесь делаешь? Я бы на твоем месте уже умчался за сто верст отсюда, - прервал он мои рассуждения. Его голос был прекрасен, не смотря на интонацию. Нежный, но жесткий, с каплей хриплости.
А я всё стояла, не произнося ни звука, всматривалась в каждую линию на мидеальной морде Дарка. Все линии были идеальны. Плавные, четкие, никаких резкостей или ненужных линий. Кровь предавала жеребцу устрашающего вида, но страха он не вызывал. По крайней мере у меня. Всё, что я ощущала - восхищение.
- Простите, если потревожила я Ваш покой, но не ответите ль Вы мне на мой вопрос простой? - сама того не замечая, я заговорила стихами - Я не покину этих мест, пока мне не поставлен крест. Уж если умереть мне суждено, последнее желание еще не решено. Скажите Вы, на милость мне, а что за истинна в вине? Хотелось узнать, как все-таки Вас звать, что бы в дальнейшем Ваше имя восхвалять.
Забабахав стих, который я сложила на ходу, я сделала шаг в сторону жеребца, показывая интерес. Я не знала, как в наше время можно проявить уважения, а точнее, как его показать. Мне было всё равно, убьют меня аль нет, но я хотя бы перед смертью буду видеть что-то прекрасное, что-то, чем можно любоваться...

Черт меня побрал так долго бежать, черт меня побрал так долго лететь, черт меня побрал болтать с тем ублюдком, черт....хватит! О-да. Аква вскрикнула и чертыхнулась, запнувшись ногой в воздухе за торчащий сучок. Пробороздив мордой несколько метров, Черт бы меня побрал свалиться тут!!! кобыла лежала не шелохнувшись, зажмурив глаза и неистово ругаясь. Убеждая себя, что она умерла, она пролежала так еще минут пять, но потом вздохнула и сообразила, что она все еще жива. О, как это плачевно.
Поднимаясь на ноги, кобыла опять шмякнулась головой об какую то ветку и взревев, вцепилась в нее зубами, с силой стискивая челюсти. Треск. Палка с шелестом упала, полоснув прутьями по ободранной морде. Ааа, держите меня семеро!!!!! Кобыла дернулась с места и ощутила как ее тело растворяется в воздухе. Вот так то лучше и намного легче...прах летел по воздуху и коснувшись земли, нашел дырочку и мелькнул туда, пробираясь в неизвестном направлении.
Только теперь кобыла ощутила легкость, невесомость...нет преград, ушибленных мест...
Наскучила кобыле такая поездка и она выскользнула на поверхность, обретая истинный облик. Но вот теперь ее нога застряла в земле, по причине слишком раннего превращения... черт! скотина! что за день!!! Кобыла взвыла и как ошпаренная выскочила из земли, несясь так быстро, насколько позволяло ей ее тяжелое тело. Но как это обычно бывает, ее внимание привлекла компания...дарк и прауд. Прауда она не видала прежде, а дарк был...вау! Джек! Шикарно. Сейчас мы повеселимся.

Глухо зарычав, она растворилась в воздухе и легкой поземкой заскользила к ногам Джека. Обвиваясь вокруг копыт, она медленно поднялась выше, легко и незаметно...обернулась вокруг туловища...все происходило неспешно, медленно, незаметно...спокойно...а тут частицы потяжелели и тяжелая туша Акварели, начиная с голова, оказалась на спине Джека.
САЛЮТ!!! кобыла гаркнула Джеку в морду и вцепилась зубами в его холку, шипя и извиваясь на его спине
Давай, веселее, придурок...
Хлопая крыльями, она без всяких мотивов, согнула одно крыло и долбанула сгибом его в шею. Не больно, но увесисто, напоминая о том, что она тоже может быть непредсказуемой.
Как жизнь, Лохматый? в порыве холерии рявкнула кобыла и принялась кусать почти до крови гребень шеи Джека
Понесло.. хихикнул Художник...как известно его имя происходит от слова "худо".......

Да че ты оррррешь, не глухой!
Кобыла  отцепилась от холки и пропела
Глухой-глухой, не ври мне тут. Акварель скептически посмотрела на трясущиеся коленки жеребца
- Вы вечно не вовремя, уважаемая... Ах... Сссссссстаруха... Акварель пронесла это мимо ушей, пусть в душе у нее пронесся поток оскорблений
- Смотри, на кого лезззешь... Ай, ох, господи Акварель фыркнула и толкнула мордой, затылок Джека Ах господи, не упади только! передразнивая его тон, ответила АкваНе будь бабой, Лохматый!
- На кобылу я не похож... Ошиблась... немножко... Акварель как оглушенная замерла и с шелестом опустилась на землю. Покосившись хитрым глазом на жеребца, она ударила жеребца ребром крыла по крупу и пропела
Похож-похож. Не льсти себе. кобыла хохотнула и переведя дух, перекинула внимание на прауда. Прауд как прауд...скукота.
- Убирррррайтесь отсюда, черрртовы мощи кобыла критически осмотрела свои ноги и как бы между прочим заметила, не глядя на Джека
-До мощей еще далеко. А вот тебе бы поднабрать в весе то.
Акварель сама себя пугала. Странная веселость...ударилась сильно небось. Ну да в крайнем случае общение с дарком веселее, чем изображать неженку в логове.
-Эй, Лохматый, кто эта барышня? кобыла перевела взгляд на белую прауд и усмехнувшись, поняла, что она особо ее не волнует...

- Ах господи, не упади только! Не будь бабой, Лохматый!
Джек лязгнул стальными челюстями и прошипел:
- А у тебя еще остались сомнения в моей ориентации?
- Похож-похож. Не льсти себе.
   Джек оскалился, однако оскал быстро сменился на надменную улыбку.
- Я-то мужик без сомнений, могу доказательства предъявить, - он хмыкнул и пошловатенько так улыбнулся, - А ты-то кто?  Посмотри на себя: где ты тут хоть что-то кобылье видишь?
-До мощей еще далеко. А вот тебе бы поднабрать в весе то.
- Не твое дело, - огрызнулся Джек, сверкнув белыми клыками.
Он всегда был худым, есть худой и будет тощим, как собака, если не помрет.
-Эй, Лохматый, кто эта барышня? - поинтересовалась между тем Акварель.
- А я откуда знаю? - фыркнул Джек, щурясь и разворачиваясь к белой праудке, - Пришла вот тут незваной... А ты знаешь, девочка, что голодные злые дарки делают с теми, кто приходит без приглашения?
Жеребец сделал скользящий шаг ей навстречу, хищно улыбаясь. Пусть держится в сторонке.
- Я, конечно, извеняюсь, что влезаю в разговор, но зовут меня Ангелом. Да, имя, что не наесть дурацкое, но что поделаешь? Уж как назвали, так и зовусь, - сказала белая.
"Ангел. Хех. Сейчас я тебе крылышки-то поотобью", - злорадно подумал Джек, в котором пробуждались охотничьи инстинкты.
- Я так понимаю, Лохматый - это кличка? Тогда как зовут Вас?
- Лохматый - это прилагательное, - проворчал Джек, - Сказано же тебе, мое имя Джек.
Жеребец тряхнул головой и отметил слабую боль в холке. Здорово его Акварель оттрепала.
- Впредь ты так со мной не шути, - угрюмо повернулся он к бонию, - Я не терплю такого отношения к себе.
Однако серьезно заспорить с ней или напасть в ответ жеребец не рискнул. Акварель была примерно равна с ним по силам, если даже не превосходила его.

А ты знаешь, девочка, что голодные злые дарки делают с теми, кто приходит без приглашения? - обратился ко мне Джек, подойдя ближе. Я не ответила, перемявшись с ноги на ногу, просто смотрела на него, пытаясь понять причину моего восхищения. Какова же она была? И... Я не могла ответить. Слишком сложный был вопрос. По крайней мере, для меня. Уж чего понять мне не суждено, того я и не пойму. Хотя, кто знает, глядишь - пойму со временем.
- Раннее Праудов беспощадно убивали, а сейчас... В наше время Дарки стали очень милостивы. Глядишь, и вовсе смертей не будет, - повернувшись к жеребцу боком, я смотрела перед собой, всматриваясь куда-то вдаль - Но сейчас я прекрасно понимаю, что имею шанс получить не только по заднице, - я скривилась от таких слов про столь священное место. Тут на меня зашипела белобрысая, на что я ей мило ответила:
Так ярко свое отношение ко мне можно не проявлять, - я повернулась к ней лицом - Мне откровенно и до глубины души пофиг, так что передо мной распинаться не нужно, - высказав это ей в лицо, я хлестнула себя хвостом. Да, я показала, что мне не страшен страх смерти и что я тоже могу быть твердой. Не все же Прауды - неженки? В конце концов, мир дал нам намного больше, чем мы видим. И из того, что он нам дал, есть огромная гвардия смелых Праудов и милых Дарков. Правда, пока еще не кончился стратегический запас трусливых Праудов и наглых Дарков, на смену им никто вставать не станет. А жаль...

Отредактировано Angel (Среда, 9 марта, 2011г. 21:34)

- Раннее Праудов беспощадно убивали, а сейчас... В наше время Дарки стали очень милостивы. Глядишь, и вовсе смертей не будет. Но сейчас я прекрасно понимаю, что имею шанс получить не только по заднице
Акварель приподняв бровь, смерила насмешливым взглядом формы прауда. -Грех не закусить такой тушкой. Скоро дождешься на свою заддницу приключений.
- Не трогай меня буркнул Джек, на что Акварель усмехнулась. Не буду марать шкуру.
Так ярко свое отношение ко мне можно не проявлять, мне откровенно и до глубины души пофиг, так что передо мной распинаться не нужно
Акварель замолчала, ощущая как внутри нее улеглось хорошее расположение духа. Ангел провоцирует? Она дождалась.
-Я не распинаюсь! Я просто сожру сейчас тебя с потрохами... холодным шепотом заметила кобыла и не дожидаясь ни чьей реплики, придала выпаду скорости крыльями. Сантиметр от шеи прауда и дикая ярость со стороны кобылы.
-Я напомню праудам, о том что дарки все еще плотоядны.... зашипела она и отстранившись, что бы бросить взгляд на жертву, боком, словно таран, налетела на нее, помогая крыльями.
стерва...злить вздумала...крыса.
Кобыла громко шипя, кинулась на Ангела, лязгая стальными челюстями в такт дроби копыт. Под бок попала стена и Акварель наткнувшись на нее, сдавленно выдохнула и дернулась на Ангела, выкладываясь на все свои силы.

а художник хлопал в ладоши и ликовал...кровушкой запахло.

От Джека:
-Грех не закусить такой тушкой. Скоро дождешься на свою заддницу приключений. - прошипела Акварель.
Она собиралась нападать. Джек с интересом следил за происходящим, не пытаясь вмешиваться. Его забавляли эти кобылки. Неожиданно боний бросилась на белую, однако та треснула ее по морде копытом.
- Так держать, девочка! - хохотнул Джек.
Нет, он не был ни на чьей стороне, но храбрость белой праудки удивляла его. Но та, похоже, сообразила, что к чему, и бросилась на утек. Она взмахнула крыльями, но Джек среагировал мгновенно. Ловко и упруго, как стрела с тетивы, скакнул он вперед, одновременно со свистом  распахивая широкие тусклые крылья, и, клацнув клыками предварительно нам ухом у белой, чтобы  припугнуть, схватил ее зубами за холку и дернул вниз. Вместе они полетели вниз, но Джек ловко и с цокотом приземлился на все четыре ноги, успев при этом прихватить Ангела за крыло. "Теперь не убежишь!", - подумал жеребец, несильно, но крепко держа ее пастью за крыло. Поскольку говорить он ничего не мог, Джек молча держал добычу в пасти, полуспокойно-полунасмешливо глядя Акварели в глаза. Шерсть на загривке его встала дыбом, и даже в густом пуху белой виднелись оголенные клыки. Всем своим видом Джек ясно показывал - мое, не отдам.

Сначала щелчок над ухом, а затем - резкая боль в области холки. Меня словно тянуло вниз. Так и было. Через несколько секунд я с грохотом ударилась о мраморный пол. Я нечего не соображала, ибо ударилась головой. Первая трезвая мысль, которая пролетела в моей голове, после кучи бессвязной речи, была мысль "Не треснул ли мой череп", в чем я сильно засомневалась, когда невольно помотала головой. Еще не до конца обрев контроль над телом, я почувствовала, что меня схватили за крыло. Не сильно, но это чувствовалось. Наконец, я поняла, что случилось, я подняла голову, рыская глазами по саду. За моей спиной кто-то стоял. Лишь сфокусировав взгляд, я поняла, что это был Джек. Мощью жеребца я была повалена на землю. Конечно, я и не сомневалась в его силе, но я была не уверена на счет огромного белого пятна, которое промелькнуло прямо перед глазами. Я закрыла глаза, после чего поя голова рухнула на пол. Тяжело дыша, я понимала - хоть и слабо - что шансов выжить у меня мало. А если учитывать то, что здесь есть еще и эта белобрысая, то шансы у меня нулевые. Тем более в том состоянии, в котором я нахожусь. Ну, нечего. Помирать, так помирать гордо.
Смирившись с мыслью о скорой смерти, я набрала воздух в легкие, открыв глаза. Умру невольным смертником, на счастье вражеских колон. Не пробегусь болле галопом, мощью другого сражен. - сложив короткий стих в память о себе. Так сказать, себе самой дарю мне я перед смертью моей. Закрыв глаза, я сжала зубы, ибо знала, что терзают Дарки жестоко. Ну, что ж, прощай жестокий мир, я болле не вернусь на эту грешную землю. Всем чао-какао!

Кровь теплой струйкой стекала по зубам, губам, да и по всей морде. Акварель вцепилась в грудак Джека, как за спасительный канат...его это убить было не должно...
- Что же ты делаешь, тварь?! Своего мочить, да? Своего?!
Акварель как оглушенная не отпускала свежего мяса, зажмурив глаза и громко шипя. Тело ломило, а челюсти не видели спасения, кроме того как просто быть сомкнутыми на груди у Джека. Кобыла дернула на себя и почувствовала, как трещит ее нос...все пропало...
Да ладно бы и треснул нос...что с того? Да вот ситуация кардинально поменялась... вороной жеребец завопил, закашлял и извернувшись, защелкнул пасть на шее Аквы.
Шею стало тяжело держать, мысли поплыли радужными кружевами... из Акварели что то потекло, что то густое, очень не приятное.
Кобыла продолжала держать грудь Джека, все еще надеясь выжить...но жеребец тоже не думал просто так сдаваться. Два дарка слились в одно, в безумном танце злобы и огня. Акварель вгрызлась глубже в грудь Джека, словно собака в мясистую плоть и дергала мышцы, словно пытаясь выдрать с корнем провода.
Тебе нравится это? подал голос дух
Признайся...тебе это нравится... или нет? голос утихал...дух замолчал. В душе у кобылы наступила тишина.
Вырвавшись из стальных тисков Джека, вырвав себе кусок шеи...и ему кусок плоти...кобыла отскочила от него и шипя, истекая зловонной мерзостью, рухнула на землю. Вывернув шею неестественно сильно, она шипела, закатив глаза и щелкала зубами, быстро и судорожно. Она понимала, что если Джек накинется на нее...она умрет...серая масса, полуразваленная  на мышцы и кости, валялась на снегу, истекая зеленой жижей...а напротив стоит жеребец, извергающий кровь и неистово кашляя... Закончилась дружелюбная миссия старой, мудрой кобылы Акварели.
Открыв глаза, кобыла щелкнула еще раз зубами и посмотрела на Джека...она никогда еще не была такой беспомощной и жалкой...легкая добыча...

От Джека:
Он рвал бонийку, и его крупные клыки бороздили ее рыхлую мертвую плоть без особого труда. Неожиданно та дернулась, вырвав из него порядочный кусок, но и оставив у Джека в пасти кусок собственной шеи. Глаза застилала кровавая пелена. Джек выпустил из зубов ошметки плоти Акварели вперемешку с собственной кровью, и сплюнул в начавший таять снег. Кругом весна, птички поют, сосульки плачут, солнышко светит, и только здесь, в глубине заброшенного сада все обагрилось кровью, и вместо радости и любви царят здесь смерть и гнев.
Она лежала на земле в виде жалкого изуродованного трупа, и Джек, пожалуй, не будь он таким небрезгливым, содрогнулся при виде всего этого. Истекая зловонной жижей, Акварель все еще жила, ее тело двигалось, и Джек холодно взглянул на нее без тени жалости или еще каких-либо эмоций.
- Ты слишком разгулялась в этой жизни, старуха, - ледяной голос его словно остудил теплый весенний воздух, - Но и жизнь не осталась в долгу, превратив тебя в то, кем ты стала. Пора бы и честь знать.
Жеребец медленно подошел к ней, кривя губы от боли, ибо каждый шаг давался ему с большим трудом, и новые струйки крови стекали по уже запекшимся.
- Что ты сделала со мной? Зачем? На кой я тебе сдался? - голос его едва заметно дрогнул, но быстро вошел в прежнее ровное русло, - Любовь - зло, она не стоит и мышиного дерьма, - жеребец злобно сплюнул в снег, - Но честь, своего мочить - это боги тебе не простят...
Джек несильно ткнул труп передней ногой. Несколько капель крови с него упали прямо на Акварель, алыми пятнами выделившись на фоне ее белой шерсти и блеклой бескровной плоти. Жеребец нервно вздохнул, пытаясь совладать с эмоциями:
- Ты... Да ты мне жизнь сломала, старуха! Будь ты проклята! - он привстал на дыбы и с мощью своего лошадиного веса ударил передними копытами тело Акварели, разбрызгав кругом капли гнили и собственную кровь и еще более превратив ее в бесформенную кучу.
Дышать было трудно. Кажется, он умирал. "Хорошо бы откинуть копыта прямо сейчас, не мучаясь. Если вдруг буду умирать долго и мучительно, то выйдет настоящий ад. Еще лучше, конечно, пережить это все, но, боюсь, с такими ранами я не жилец", - ровно и равнодушно, как о погоде, подумал жеребец.

Чьи-то громкие слова, злость, одержимость. В воздухе стояла очень напряженная атмосфера, но в один момент, её не стало. Напряженность пропала, а на её место встало спокойствие и какая-то хрупкая нежность. Хотя, скорее не нежность, а беспомощностью... Я открыла глаза и то, что я увидела, поразило меня. Словно слабого котенка, которого выбросили на улицу, терзала псина. Одним четким ударом котенку пришел конец. Пожалуй, это было самое ужасное зрелище в моей жизни. Не кровь, но зеленая жижа, не запах смерти, но запах тухлятины, не жизнь, а смерть...
Её тело обмякло, хотя бонии не могли просто умереть. Живые мертвецы. Им не дана радость, им не дана любовь, но и смерти у них нет. Они могу жить столько, сколько захотят. Да, им дарован дар бессмертия, если это можно так назвать, но какова их жизнь в таком теле? В теле, которое гниет изнутри. В конце концов огонь привел бы их к смерти, если бы они того захотели. Им дан выбор - жизнь или смерть...
Какое-то движение появилось в воздухе. Белые пушинки, подобно летнему пуху тополя, летал в воздухе. И я не могла понять, откуда они взялись. Закружившись в вихре, они облетали Джека, несколько закружилось и вокруг меня. Но через несколько секунд начал опадать на землю. Вместо тела кобылы лежал её прах. Резкий холодный ветер вскружил всё вокруг. Пушинки закружились в танце, а прах, подхвачен потоком ветра, улетел прочь. Ветер утих, а пушинки опустились за землю, не имея смысла летать более. Она покинула нас. Кобыла, имени, которой я так и не узнала, улетела прочь, на поиски нового тела или простого умиротворения. По щеке покатилась слеза. Соскользнув с лица, она упала на мраморную дорожку, укрытую багровой кровью. За ней пошла еще одна слеза. Я не могла понять, почему я плачу. Её я не знала, она хотела убить меня, но мне было её жаль. В конце концов, любой заслуживает на жизнь. Может она сама того хотела, кто знает...
Отвернувшись от жеребца, как отворачиваются от предателя, я пошла вперед, по мраморной дорожке, залитой кровью. И я сама была кровавая, запачкана кровью. Белая шерсть, покрылась засохшей багровой кровью. Но мне было всё равно как я выгляжу. Я стала свидетелем чужой смерти, и это волновало меня больше, чем мой внешний вид. Копыта тихо отстукивали по плитке. Из правого глаза текли кровавые слезы, а зрачок застелила кровавая пленка. А мне было всё равно. Всё равно...
----> Куда-то...